Итоги 2013 года в массовом сознании: как изменилось самовосприятие общества. Аналитической доклад

В период с 5 по 22 декабря 2013 года подотделом по аналитике и соц.исследованиям Отдела ЦК КПРФ по информационно-аналитической работе и проведению выборных кампаний совместно с Центром исследований политической культуры России (ЦИПКР) был проведён всероссийский социологический опрос, охвативший 1500 респондентов из 147 населённых пунктов 32 субъектов РФ. Выборка репрезентативная, случайная, квотированная по половозрастной структуре и урбаностратам.

Отдел ЦК КПРФ по информационно-аналитической работе и проведению выборных кампаний — Центр исследований политической культуры России (ЦИПКР)
2013-12-31 13:06 (обновление: 2013-12-31 13:16)

Год материализации эмоций

2013 год можно по праву назвать годом разочарования: впервые за два с лишним десятилетия мониторинга эту эмоцию назвал почти каждый третий респондент (30%). На протяжении всех 2000-х годов разочарование доминировало в эмоциональном фоне социума, однако его упоминание держалось на уровне 16-21%. Ныне же мы наблюдаем полуторакратный скачок.

При этом характерно, что другие негативные эмоции в основном снизили свою представленность. Так, об обманутых надеждах говорят 2% опрошенных против 9-16% в 2000-х годах, о растерянности – 2% против 6-10%. Брезгливость и гнев вообще были нехарактерны для 2013 года, хотя прежде эти эмоции набирали до 6% мнений.

В то же время, чувство опасности и чувство страха сохраняют свои позиции на уровне 8-9% ответов (рис.1).

Среди позитивных эмоций доминируют сбывшиеся надежды (11%) и достижение целей (9%). 

Одновременно с этим, полностью ушло из российского общества ощущение счастья (менее 1%) и радости (2%), которые в 2000-е  набирали 2-5% и 3-7% соответственно. Растворилось и чувство силы (менее 1% против 1-5% в прежние годы).

Остались на прежнем уровне такие эмоции, как спокойствие (10%), и уверенность (5%).

Подобная динамика эмоционального фона общества говорит, прежде всего, о материализации ощущений: на первый план выходят эмоции конкретные, вещественные, такие как достижение какой-либо цели – или же неудача. Люди всё меньше задумываются об отвлечённых понятиях, будь то брезгливость или гнев, сила или растерянность. Они всё активнее «живут сегодняшним днём». В этом смысле хорошо видны плоды политики создания «общества потребления».

Однако имеет место одно существенное уточнение: наши сограждане уже перестают ждать «подачек» от государства и в более широком смысле – от судьбы. Отсюда резкое снижение количества «обманутых надежд». Вместо этой эмоции всё большую силу набирает разочарование – чувство куда более субъектное, присущее не пассивно ждущему, а трезво оценивающему и потенциально готовому бороться за свои интересы.

Рис.1

Какие чувства оставил у Вас в душе уходящий год?

Суммарное соотношение положительных и отрицательных эмоций сохраняется примерно на том же уровне, что и на протяжении 2000-х годов: 51% негатива против 37% позитива.

Год кредитов

Откуда же берутся эти резко возросшие «достижения целей» и «сбывшиеся надежды»? Особенно с учётом выявленной «материлизации» эмоционального фона, когда в обществе превалирует запрос на цели конкретные и вещественные? Ведь роста финансового благосостояния отнюдь не наблюдается: среднедушевой доход, по данным наших опросов, с декабря 2012 по декабрь 2013 г. даже несколько снизился – с 13,9 до 13,6 тысяч рублей в месяц.

В значительной мере этот парадокс – достижение материальных целей при снижении доходов – объясняется резким, просто катастрофическим ростом кредитной зависимости россиян. Согласно материалам исследования, на сегодняшний день 21% населения имеет непогашенный кредит, долг или ипотеку. И 4% в уходящем году успели погасить подобную задолженность (рис.2).

Рис.2

В уходящем году Вы пользовались такой услугой, как кредит или ипотека?

Таким образом, проповедуемый с экранов ТВ принцип «бери от жизни всё – прямо здесь и сейчас» нарастающей лавиной реализуется в виде «кредитомании», в сети которой попался уже каждый четвёртый.

Погрязшие в бесконечных кредитах люди становятся предельно лояльны и конформны: ведь любая малейшая нестабильность чревата потерей стабильного дохода, существенную долю которого они выплачивают на погашение долгов, а если долг не отдать вовремя – последуют судебные иски, конфискация имущества и даже тюремное заключение. Эти люди живут в постоянном стрессе и страхе, и, хотя их сиюминутные материальные желания посредством кредита удовлетворены, но ни  радости, ни счастья такое потребление не приносит, что и подтверждается опросными данными.

Телевизионное мировосприятие

Повышенная лояльность проявляется и в том, каким глазами россияне смотрят на общественно-политическое пространство, какие расставляют приоритеты, что считают важным, а что – второстепенным. Весьма наглядную картину даёт рейтинг важнейших – по мнению респондентов – политических событий 2013 года.

Первое место – по 20% ответов – делят сочинская олимпиада и война в Сирии.

На втором месте – по 4% – евромайдан на Украине и 20-летие конституции РФ. Далее следуют отставка Сердюкова и выборы (региональные или местные – в тех населённых пунктах, где они проходили этой осенью) – по 3% мнений.

Следующими по значимости для россиян являются наводнение на Дальнем Востоке и Саммит G20 в С.-Петербурге (2% мнений). По 1% ответов собрали протест в Бирюлёво, Универсиада в Казани, пенсионная реформа, а также послание и пресс-конференция Путина (табл.1).

Этот рейтинг в точности воспроизводит ту совокупность новостных сюжетов, которая транслировалась по телевидению – причём даже не в течение всего года, а в основном в ноябре-декабре, т.е. непосредственно накануне и в период проведения опроса.

Лишним подтверждением является и то, что список названных респондентами «событий года» необычайно короток – несмотря на то, что вопрос задавался «открытым» методом, т.е. без предлагаемых вариантов ответа. Тем не менее, какие-либо иные события, кроме 12-ти перечисленных, упоминал только один из ста.

Табл.1

Назовите три важнейших общественно-политических события уходящего 2013 года?

Такое «телевизионное» мировосприятие ещё раз подтверждает известный факт, что абсолютное большинство избирателей не имеют собственного, индивидуального представления о политической «картине» мира и страны – они потребляют те образы и штампы, которые навязывают СМИ. Причём глубина этого внедрения настолько велика, что респондент не может даже вспомнить, что именно из годичного потока информации показалось лично ему наиболее значимым и интересным – он автоматически называет последнее услышанное с телеэкрана!

Вера в стабильность сохраняется

Не удивительно, что при столь «слепом» потреблении телевизионных интроектов граждане продолжают верить в путинскую «стабильность».

Так, за последние десять лет более чем в полтора раза выросла доля тех, кто видит в жизни нашего общества «стремление к порядку» (20% против 12 в 2004 году).

Одновременно с этим осталось стабильным число тех, кто наблюдает «тенденции к беспорядку, разрушению, хаосу» – 19% (рис.3).

На пять процентных пунктов снизилось количество видящих только «разговоры и слова» (с 41 до 36%).

Пожалуй, наиболее примечательным является троекратный рост упоминаемости такой характеристики, как «практический застой» (с 3% в 2004 году до 9% в 2013-м). Она уже догнала «практическое дело», которое по-прежнему отмечают лишь 10% населения.

Рис.3

Чего сейчас больше в жизни нашего общества?

Тем не менее, несмотря на благожелательную по отношению к режиму динамику, негативные характеристики по-прежнему резко преобладают над позитивными: сумма отрицательных оценок (64%) вдвое больше суммы положительных (30%).

Упрощение интеграции и самозамыкание

Каковы же социальные «якоря», которые «поддерживают на плаву» разочарованных людей, запутавшихся в кредитах и видящих вокруг себя в основном один только политический «трёп»?

И здесь мы также наблюдаем значительные сдвиги. Среди тех социальных институтов, которые, по мнению респондентов, «сближают в наши дни людей», с большим отрывом лидирует семья (39% мнений). Причём значимость этого социального института быстро увеличивается: в 2008 году его называли 12% опрошенных, в 2009 году вдвое больше – 26%, и к настоящему времени данный показатель вырос ещё в полтора раза.

В то же время наблюдается и некоторый подъём патриотических настроений: «жизнь в одной стране и любовь к ней» сближает 23% опрошенных, хотя ещё четыре года назад таковых насчитывалось только 16%.

Все остальные социальные институты либо сохранили свой небольшой процент приверженцев, либо несколько снизили влияние.

Стабильным является вклад в общественную интеграцию таких социальных институтов, как общность профессии (7%), национальность (5%), религия (3%), политические взгляды (3%), имущественные и денежные интересы (3%).

Снижается значимость принадлежности к одному социальному слою, классу (4% против 6-7 в середине 2000-х), служение какому-то большому делу (2% против 4-8), совместное обучение (1% против 4). А также необходимость в коллективной защите своих прав, которую прежде называли 2-6% опрошенных, а сейчас – менее 1%.

Становятся всё более редки и упаднические настроения, мол, «сегодня уже ничто и никого не сближает». Если в 2003 году такого мнения придерживался каждый пятый, а в 2009 году – каждый десятый, то сейчас эту точку зрения разделяет лишь один из двадцати пяти (рис.4).

Рис.3

Что более всего сближает в наши дни людей?

Исходя из этих данных можно выявить следующие тенденции:

1. Страна последовательно дрейфует от сложных форм интеграции к простым.  Снижается влияние таких «рационалистических» институтов, как классовость, служение делу, коллективная защита прав. Одновременно с этим сохраняется значимость «нутряных», «исконных», во многом подсознательных интеграционных факторов: национальности, религии, профессионального корпоративизма. Они гораздо более «живучи» и «надёжны», их несравненно сложнее разрушить экономическими и политическими методами.
2. Атомизация не носит патологического характера. Правильнее будет говорить даже не об атомизации, а лишь о самозамыкании на уровне микроячеек общества – семейных союзов. Такая атомизация обратима, не приводит к разрушительным процессам и является, по большому счёту, здоровой реакцией общественного организма на агрессивную (антинародную) политику государства.

Выводы

• 2013-й год стал для России во-первых годом разочарования, а во-вторых – годом достижения материальных целей.
• Причём достижение целей обеспечивалось преимущественно за счёт беспрецедентной погружённости общества в систему кредитов: в долгах оказался каждый четвёртый.
• В результате из общественного самочувствия почти полностью ушли ощущения радости и счастья.
• Не имея собственной, независимой системы политических взглядов, россияне называют важнейшими событиями уходящего года те, которые последними видели по телевизору.
• К ним относятся в первую очередь подготовка к сочинской олимпиаде и война в Сирии, во вторую – евромайдан на Украине и 20-летие конституции РФ.
• В обществе сохраняется вера в путинскую «стабильность», хотя в последнее время она приобретает в массовом сознании оттенок «застоя».
• Верой в «стабильность» и доверием телевизионной интерпретации политики обусловлен и некоторый рост патриотических настроений.
• Страна последовательно дрейфует от сложных форм интеграции к простым. Снижается значение рационалистических институтов (класс, дело, интересы) и повышается значение интуитивных (происхождение, вера, семья).
• В то же время, атомизация социума не носит патологического характера. Происходит лишь замыкание на уровне микроячеек, что можно считать здоровой реакцией общества на антинародную государственную политику.

 Координатор группы интервьюеров – Г.В.Фокина, консультант ЦК КПРФ

Аналитическая обработка – А.Н.Васильцова, зам.зав.Отделом ЦК КПРФ

Отв.за выпуск – С.П.Обухов, секретарь ЦК КПРФ, С.И.Васильцов, директор ЦИПКР