Госдума единогласно ратифицировала Конвенцию (Медикрим) Совета Европы о борьбе с фальсификацией медицинской продукции и сходными преступлениями, угрожающими здоровью населения. В числе ее инициаторов выступила Россия.
Необходимость защищаться от лекарственного фальсификата как можно быстрее и решительнее признана во всех странах. Размах оборота медсредств, способных не вылечить, а искалечить или умертвить, приобрел вселенские масштабы. Расширение преступного «бизнеса» стало происходить с тех пор, как все крупнейшие производства лекарств и аптечные сети перешли в частные руки. А для частника имеет значение только прибыль, но не здоровье граждан. И кинулись предприимчивые деляги обогащаться, подделывая лечебные препараты, за что и получили прозвище фармпираты.
В России фармпиратство поставлено на широкую ногу. Правда, Росздравнадзор заверяет общественность, что на российском аптечном рынке фальсификата не более 1%. Полиция утверждает, что в стране каждая десятая таблетка – фальшивая. Совсем неутешительный вывод делают независимые эксперты: Россия стала клондайком для фармпиратства, – здоровье граждан оставляет желать лучшего, в лекарствах нуждаются миллионы, цены на спасительные таблетки и микстуры постоянно растут, даже на дешевые лекарства, 20-рублевый мукалтин взлетел до 300 руб. – в таких условиях «химикам» от фармацевтики можно разбогатеть в самые сжатые сроки. Только после себя они оставляют сотни калек и трупов.
«Дело в том, – отмечает депутат Госдумы от фракции КПРФ Алексей Куринный, врач по профессии, – когда человек покупает лекарства и надеется на помощь, а в итоге у него оказывается в лучшем случае мел, в худшем – непонятно что, то эффект бывает трагичным».
В РФ подделывают как импортные, так и отечественные препараты. Главное, чтобы они были дорогостоящими. «Производителем» становится кто ни попадя. В СМИ описывался случай, как в Саранске рабочие фармзавода организовали подпольное производство нистатина из украденного сырья. Изготовили партию препарата, успели что-то продать через аптеки. Но таблетки рассыпались в руках, лже-фармацевтов разоблачили.
Больше всего в России подделываются антибиотики, спазмальгетики, обезболивающие, гормональные средства. Чаще всего, по мнению Скворцовой, фальшивки распространяются через интернет. Поэтому лучше покупать лекарства в обычных аптеках. Те же рекомендации дает Росздравнадзор, отмечая, что в аптеках время от времени проводятся провизорские проверки, а интернет-мошенников не выявить. Росздравнадзор рекомендует также при покупке лекарств просить сертификат качества и сравнивать указанный на нем номер с номером на упаковке. Потребитель имеет право позвонить производителю и уточнить, выпускал ли он товар с таким номером. Удастся ли дозвониться – гарантий нет. В целом так же, как при покупке продуктов, да и всего остального, простому гражданину остается уповать только на то, что повезет подлечиться, подкрепиться и не отравиться.
Министр Скворцова пыталась развеять пессимизм, сквозивший в выступлениях отдельных депутатов. Она сказала, что с 2018 года вводится маркировка лекарств. Уже в 8 наших федеральных округах устроены специальные лаборатории. Но у Скворцовой нестыковки с главой Минпромторговли Мантуровым. Тот сообщает, что маркировка лекарств начнется не ранее 2021 года. А до этого будем полагаться на авось?
Возможно, уголовное законодательство, как заверила Скворцова, будет серьезно ужесточено после ратификации Конвенции. На сегодня в РФ для поддельщиков лекарств установлено самое мягкое в мире наказание. В Индии, например, фармпират получает 5 лет тюрьмы и долларовый штраф, во Франции – штраф 6,6 млн долларов, в Германии – 8 лет лишения свободы, в РФ – лишение свободы до 2 лет, а за сбыт поддельных лекарств – штраф до 500 тыс. рублей. В США за сбыт контрафакта – штраф до 200 млн долларов или пожизненное заключение, в Турции – заключение на срок от 30 до 50 лет. А у нас даже за смерть двух и более человек из-за поддельных лекарств – всего 10 лет колонии. Хотя таких приговоров наши суды никогда не выносили. И как же тут стране не погрузиться в демографическую яму?
Невольно возникает мысль, что для преступного «бизнеса» в России – будь это в фармацевтике, в пищевой отрасли, в финансовой сфере – открыты все врата и права, т.е. нет пределов. В интерпретации высоких чиновников это называется процветанием.
Вот ратифицировали Медикрим. Рекомендуемые ею меры ответственности за преступления против жизни и здоровья людей – самые жесткие и бескомпромиссные. Это не только длительные сроки тюремного заключения, но и конфискация имущества, нажитого на фармпиратстве. Но пойдет ли на это российское правосудие, подчиняющееся приказному праву? Да и как можно, если порой министры участвуют в самых сомнительных авантюрах, сравнимых с преступлениями?
Почти 10 лет назад Госдума ратифицировала Конвенцию по борьбе с коррупцией. Там тоже есть статья о конфискации имущества коррупционеров. Но ее наше правительство и «Единая Россия» ратифицировать не стали. Вычленили из общего перечня положений. Не захотели рисковать добром, нажитым «непомерным» трудом.
Велика вероятность, что аналогичной будет судьба Конвенции по борьбе с фальшивыми лекарствами. Сказать по-другому, борьба будет, но в словесном исполнении, потому что система у нас – самая либеральная, против народа.
http://www.sovross.ru/articles/1640/37103